Новые сказки
Камилла Лукпанова
Приют Потрескавшихся Душ
Звездная пыль клубилась над дорогой, застилая глаза и заполняя огромное пустое пространство серебристым туманом.
Маленькая тень уныло брела по обочине гудящей трассы - мимо нее то и дело пролетали белые лимузины или разноцветные суперкары со светящимися ликами внутри. Тень пару раз даже хотела их притормозить, но поняла, что лики проносятся в каком-то совсем ином пространстве, может и заметном из ее расколотого мирка, но отделенном от него непроницаемой пеленой.
А все ж таки что-то внутри съежившегося силуэта говорило, что и он мог бы сейчас лететь сияющим существом в золотисто-оранжевом автомобиле. Правда, от этого понимания становилось только обидней, поскольку разница между ликами и маленькой тенью была огромна. Сияющие лица в машинах были целостны – эта целостность переливалась через зыбкие границы их тел и разливалась по автомобилям, по трассе, по всей пустоте вокруг, наполняя ее каким-то звоном – но все это происходило там – за непроницаемой пеленой. Здесь же мир и его обитатели напоминали несуразных тотемных божков, выструганных из дерева многие тысячелетия тому назад. Покрытые целой сетью трещинок, запылившиеся, абсурдные, пешие существа с отсутствующим взглядом и бесконечностью острых, изломанных линий внутри. У таких не хватит сил справиться даже с одним колесиком, не говоря уже о целом суперкаре. Правда, покореженная тень была уверенна, что хотя время в этом пространстве отсутствует, лично у нее было какое-то «раньше». Не может же существо появится ниоткуда вот таким истрескавшимся и покореженным. Должно же было с ним хоть что-то произойти – что-то невообразимое и пугающее. Но чем дольше тень силилась представить себе это Нечто катастрофическое, тем больше убеждалась в том, что в ее мирке, и скорей всего, и во всех остальных, нет происшествий такого масштаба.
Выходило, что она и все встречающиеся ей искалеченные путники сами долгими веками расковыривали в себе отверстия и запихивали туда разные острые углы до тех пор, пока что-то в глубине не надломилось и не стерло все их мизерные крупицы знаний. Эта идея была абсурдна и нелепа, впрочем, как и их иссушенные силуэты. Но маленькая тень об этом не думала – она думала о том, что пыль забивается в нос и заставляет чихать. Она думала о том, что эта дорога не просто растворяется в горизонте, а вообще никуда не ведет, хотя так, наверное, обстоят дела со всеми дорогами в любом из миров. Еще тень искала то самое место – она не знала точно какое, но была уверенна, что где-то этой в пустоте есть такой приют, что сможет избавить ее хотя бы от самых тоненьких трещинок.
Иногда тени на пути встречались мотели. В каких-то она даже гостила немного, хотя делать там было нечего. По узким засаленным коридорам бродили такие же несчастные с теми же разломами обид, сомнений и разочарований – снаружи и с той же царапающейся бесконечностью страха внутри. Места это были унылые и заброшенные – маленькая тень называла их адом, поскольку над входом каждого из подобных мотелей неоновым огнем горела надпись: «Ассоциированный Дом». Неассоциированных домов тень еще не встречала, хотя пару раз ей попадались роскошные виллы одним запахом цветов у ворот обещающие любые дома и ассоциации, однако ее туда не пускали – говорили структура не та.
Но вот однажды, в одном из своих странствий тень наткнулась на одно очень любопытное здание. Маленькое, обшарпанное, с намеками голубой краски на стенах – оно имело семь разноцветных окон, откуда выглядывало такое же количество разноцветных ликов. Правда, самым удивительным было отсутствие неоновых букв - их заменяла криво прибитая табличка с истершейся надписью. «ППД РАИ» – вот и все, что можно было на ней разобрать. Но отчего-то именно эта табличка и зацепила полупрозрачный силуэт – в ней он увидел свое отражение – кособокая, в общем-то, никому не нужная вещь, упрямо существующая в своем даже ей непонятном мирке.
- Ну и?
Тень оторвалась от дощечки и глянула на выросшего в дверном проеме высокого лысого старика с редкой козьей бородкой.
- Петр, - представился он после некоторого молчания. – Тоже к нам?
- Тоже, - согласилась тень.
Старик оперся плечом об косяк. Он выглядел таким измученным и скучающим, словно миллиарды лет только и делал, что сторожил этот покосившийся домик.
- А к нам нельзя – мы скоро на капитальный ремонт закрываемся – видишь, что делается, - старик, обвел взглядом осыпающиеся серые стены. – А ведь все ж голубое когда-то было, чистенькое, ухоженное… так нет - понаехало тут всякого сброда - загадило… Моя б воля – я б таких резал, как ацтеки – пленных, - безучастно сообщил старик тени. – Кстати, хороший был народец, веселый. Кровожадный малость, но насильственная смерть людям только на пользу – предотвращает суициды.
Тут старик вдруг начал молодеть на глазах – на пожелтевших прериях его лысины появилась сначала седая, а потом черная поросль, брюшко втянулось, морщины разгладились – только печать крайней усталости, казалось, еще сильнее въелась в его лицо.
- Ты давай от моего косяка отлепляйся – ты ж не извещение о неуплате – иди вон другие ППД ищи – их теперь в округе, что чертей нерезаных.
Однако маленькая тень еще крепче схватилась за занозистые доски. У нее было стойкое ощущение, что именно об этом месте она и мечтала.
- Да я на чуть-чуть, я не надолго.
- Все вы так говорите, а потом вас никакой смертью не выметешь! У меня вон итак уже стада неприкаянных бродят. И вообще у нас перенаселенность – столько душ на один квадратный километр приходится – думать страшно.
Но прозрачный силуэт никогда до этого особо не думал, а потому это занятие было ему в новинку и вовсе не страшно. Страшно было вновь топать по бесконечному пространству льдисто-пыльного ничего и встречать на своем пути разные вариации одного и того же АДа. Испугавшись, что экс-старик сейчас захлопнет дверь – тень, не найдя нужных слов, высказала все накипевшее в молящем взгляде заблудшего ягненка. Она попала в точку. Немало повидавший на своих веках Петр явно питал какую-то слабость к овцам – особенно заблудшим. А потому при таком бессловесном, но суровом натиске что-то в его лице дрогнуло.
- Господи, прости меня, грешного, за перенаселение, но не отсылать же их обратно – и так, вон, бессмертием страдают. Ну что уставился на меня, агнец божий? Я тебе не новые ворота. Иди с ликами договаривайся, - на этом черноволосый мужчина захлопнул дверь, а тоненькая тень вдруг заметила на ее поверхности выцарапанную гвоздем надпись: «ППД «РА И компания» приветствует вас».
Белый свет собирался в уголках рамы, капал на подоконник и сбежавшей пенкой застывал на остатках голубой краски. Вот уже неисчислимое количество моментов маленькая тень зачарованно следила за «млечным путем» каждой из сияющих капелек. Хотя сам путь как таковой ей был неинтересен – ее гипнотизировало то безмолвие, в котором он протекал – казалось, тут было так тихо, что сама тишина начинала звенеть – тонко-тонко – как капельки воды, разбивающиеся о натянутую паутинку. Если бы маленькую тень попросили определить слово «целостность», то она бы определила его именно так – звоном тишины от капели белого света.
Желание попасть внутрь облупленного домишки разрослось по всему полупрозрачному силуэту, вот только договариваться о чем-либо с сияющим ликом в окне было таким же тщетным усилием, как пытаться завязать беседу с вакуумом. Дело в том, что источник света был до такой степени переполнен какой-то невообразимой пустотой, что ни один вопрос, ни один атом, ни одна частичка извне уже не могли проникнуть внутрь. Для светящегося лика внешнего мира просто не существовало. Наоборот, создавалось впечатление, что внешний мир существовал только благодаря светящемуся лику - он выливался наружу через зрачки, через улыбку, через каждую капельку молочного цвета, стекающую с сидящего за окном. Казалось, стоило бы лику закрыть глаза, как все вокруг и сама маленькая тень просто исчезнут – растворятся в том Ничто – переполняющим лик и стоящим у самых истоков целостности. Если вакуум все-таки был чем-то, то светящийся лик был до такой степени ничем, что просто не мог существовать в этом мире – а он и не существовал – он просто со скуки занялся рисованием.
Поразмыслив немного, маленькая тень решила, что перепрыгни она сейчас через подоконник, белый лик обратит на нее внимание не больше, чем на жужжание мухи или на взрыв сверхновы – ему будет глубоко наплевать. Правда, при прыжке придется с ним столкнуться, но его ведь нет, а даже если он есть, так с его несуществованием внутри давно пора было догадаться о таком развитии событий.
Вопреки ожиданиям, столкновения не произошло. Перелетев через подоконник, тень оказалась в небольшом едва освещенном зале с темно-бордовыми стенами. До нее даже не сразу дошло, что весь зал заполнен какой-то вязкой жидкостью. Тут уже вовсю кипела работа. Полупрозрачный силуэтик тут же запихнули в униформу всех жителей ППД – розоватый комок из органических материалов. Все выглядело так, словно маленькую тень собирались отправить в очень долгий полет. Вся работа проделывалась в тишине, но это была уже не та звенящая тишина – а какое-то липкое, суетливое молчание. Вдруг в одной из стенок с чавканьем образовалась черная дыра, через которую в зал ворвались душераздирающие крики. Окружающее пространство сжалось, готовясь выплюнуть склизкий комок наружу, а все работники забегали еще быстрее, преступив к последним корректировкам траектории и памяти.
И вот, когда все нервные окончания этого неудобного скафандра, наконец, подключились, в самых глубинах перепуганной тени вдруг зазвучал монотонный голос с нотками знакомого белого света. Голос говорил и говорил – объясняя, жалея, рассказывая – но тень была слишком перепугана, чтобы что-либо понять или запомнить. Сквозь скрежет собственного страха ей удалось расслышать лишь последнее предложение: «Добро пожаловать в Приют Потрескавшихся Душ!». На этом был дан старт, и темно-бордовый зал выплюнул новенький скафандр вместе с его потрепанным содержимым вовне.