ИМПЕРИОФОНИЯ
Михаил Кильдяшов
21 ноября 2013
Современный западный мир напоминает глухого, который, никогда не слышав ни чужой, ни собственной речи, произносит нечленораздельные звуки, беспомощно пытаясь наполнить их смыслом. Такую "музыку" производят те, чье ухо реагирует только на разговоры о комфорте и благополучии.
Кажется, их нотный стан потерял точку опоры, рассыпался, и самые благодатные и чистые мелодии навсегда умолкли для этих сердец. И теперь, сколько ни употребляй музыкальные наркотики, замутненный разум все равно не услышит того, что слышит русское поющее сердце.
В этом сердце живет колыбельная, в которой мы в младенчестве через пение матери соединились со своими предками — праматерями. Они не знали нотной грамоты, не слышали академической музыки, но подарили нам "щит над сердцем", на всю жизнь научили нас различать доброе и худое, правдивое и лукавое.
В этом поющем сердце живет русская природа, где ручей и речка, березовая роща и сосновый бор, соловей и жаворонок, вьюга и капель рождают такую музыку, перед которой меркнут все музыкальные инструменты мира — творения рук человеческих.
В этом сердце звучит заветная восьмая, Божественная нота. Из нее рождается ангелоподобное, тихогласное церковное пение, открывшее Истину посланцам Владимира Крестителя. Пение, доносившееся из шахты, куда была сброшена великая княгиня Елизавета Федоровна, — пение всепобеждающее, преодолевающее смерть.
Русское сердце бьется Рождественскими и Пасхальными колоколами. Эти колокола зовут на вечерню и заутреню, встречают победителей и дорогих гостей, в лихую годину созывают на битву и пожар, становятся путеводным звуковым маяком в непроглядную метель. И даже лишенные языка, сбитые и расколотые, утопленные и переплавленные, они не умолкают, а влекут к себе русскую душу, как влечет ее чистый небесный свод.
В поющем сердце живет трудовая песня: надрывный стон бурлака и плавный напев кружевницы. С этой песней от зерна до каравая созидается хлеб, строятся дома и храмы, заводы и города. И там, где, кажется, уже не хватает сил, песня через усталость и боль рождает последний рывок.
Музыка поющего сердца перетекла в русскую поэзию: из соцветия мелодии и слова возникло таинственное гумилевское "шестое чувство". Пушкину и Лермонтову, Блоку и Есенину, Твардовскому и Рубцову царь Давид даровал свою лиру, потому так часто русские стихи становятся стихирами, потому их, как музыку, отрешившись от всего суетного, хочется слушать с закрытыми глазами.
Эту музыку слышал Вещий Боян, в ней, безымянный, он обрел бессмертное имя. Эту музыку прозрели слухом и духом композиторы золотого века, и весь мир понял, что никогда не сотворит ничего подобного.
Этой музыкой Рахманинов доказал, что нет ни эмиграции, ни метрополии, а есть Родина, пребывающая в метафизическом пространстве, доказал, что цветы русского сада прорастают не в почве, а в душе.
Эту музыку слышал Шостакович, чья симфония для ленинградцев стала спасительной прибавкой к заветным граммам хлеба, Божественной манной небесной. Так скрипичный ключ помогал хранить ключ от города.
Эту музыку слышал Свиридов, прочно сшивший все пласты и эпохи русского бытия. В каждом его творении слышна симфония русской истории: будь то "Время, вперед!" с мощью советских строек, или пушкинский вальс, или романс на стихи Блока, или церковное песнопение "Господи, спаси благочестивыя".
Эту музыку улавливали рвавшие "нерв медного динамика" Башлачев и Летов. Они сквозь какофонию "смутного времени" пытались пробиться к родным истокам, вылечить аритмию поющего сердца, старались нащупать коды музыкального упорядочения, искали ключевой корень русского слова и сокровенный первозвук, от которых все берет начало.
Так русское поющее сердце собирает в единой музыкальной точке великое пространство и великое время, порождает несокрушимую неумирающую империю, империю не зла, а созидания, в которой всякая пробоина закрывается живым телом музыки. И в этой империофонии полифония переходит в гетерофонию — высшую форму многоголосия, где слышен каждый, но все едины. Музыка Империи звучит в нас и вокруг нас, она тиха и громогласна, в ней и смирение, и воля. Всем телом, всем сердцем, всем сознанием — слушайте музыку Империи!