http://www.e-xecutive.ru/community/articles/1573063/ [2]
Кто всегда разряжен, тот никогда не наряден
финская пословица
Другого обманешь на день, себя - на всю жизнь
финская пословица
Сауной может пользоваться всякий, кто способен до нее дойти
финская пословица
Бывают медитации, которые длятся целую жизнь.
Бывают, которые длятся дольше.
Сто лет.
Тысячу.
Вечность.
Так произошло и с нами.
Эта история – про нас. Про тех, кто спит наяву.
Про нас.
Мы родились и выросли в горах. На обжигающе холодном ветру, дующем почему-то всегда с севера, было привычно, но неуютно жить. Мы привыкли. Когда жизнь проходит на высоте пяти тысяч метров, и снег видишь повсюду, и он падает тебе на голову, поневоле отрешаешься от белого света и начинаешь грезить. Мы начали и достигли в этом мастерства.
Для того чтобы грезить, надо соблюдать ряд правил. Но сначала – о нас. Иначе для чего рассказ, для чего объяснения о грезах, если непонятно, зачем грезить?
Пока договоримся, что ни зачем. Просто типа отдых. Медитация, уход в себя – и значит, от действительности.
В ней, в этой действительности, когда научаешься грезить, обнаруживаешь удивительные вещи. И начинаешь тянуться к ним, забывая о соблазнах реальности. Между прочим, к реальности эти вещи имеют прямое отношение! Однако надоело все время скатываться в нравоучения! Вот, я уже вспылила. Ужас. Так нельзя.
Продолжаю про нас. Под заунывные песнопения жрецов и гортанный вой барабанов мы разрывали ткань бытия, и так столетие за столетием. Разрывая ткань бытия, уходили в наше будущее, в прошлое, в параллельное будущее и параллельное прошлое – всюду, куда хотим. И мы выискивали для себя лучший путь. Какими нам стать? Кем для нас стать лучше? Воинами? Воинами уже были. Пахарями? Ну да, вспаши камень! Однако научились пахать и камень, что нам впоследствии очень пригодилось.
Глядя вперед, туда, в вечность, мы не увидели там своей судьбы. Ее там не было. Это мы научились делать хорошо, видеть, поэтому удивились очень и стали смотреть настойчивей.
Но будущего не было. На этом месте. Поэтому нам нельзя было оставаться здесь. Будущее обрывалось где-то в двадцатом веке. Мы стали собираться за тысячу лет до этого срока: во-первых, мы не любим торопиться, во-вторых, вдруг мы что-то напутали и смерть придет в разгар сборов? Будет обидно! Знаете нашу главную пословицу? Тише едешь – дальше будешь. Вот так.
Мы начали. Конечно, пошли не все. Те, кто орал про «могилы предков», - где они сейчас? В могилах. Вырытых чужими руками. А мы? Нет. И вот, мы начали свое путешествие по яви. И, конечно, оно продолжалось и в грезах. Например, мы спускаемся с гор и через пустыню выходим к большим рекам на севере и к большим-большим лесам на западе. Что делать? Чего бояться? Наши грезы говорят нам, что лесов бояться не надо, а в реках запросто можно утонуть – их не перейдешь так, как наши горные, взяв в зубы шнурки от ботинок. Но как вязать плоты? Как выживать на реке? Как использовать ее течение? Обо всем нам говорят наши грезы.
Мы медитируем в глуши лесов и прозреваем их природу. Она нам нравится. Лес добрый, мы учимся у него отдавать. Мы идем дальше, в глубь лесов, выросшие без леса, в глубь вод, выросшие вдали от воды, мы хотим их еще больше, но если с лесом все в порядке, то текущая вода нас пугает. Наши грезы показывают нам огромные пространства воды стоячей, безопасной. Полной рыбы и при этом не соленой, как наши слезы, – мы стремимся в этот край. Но где он? Указателей нет. Мы идем и идем наугад.
Ну, не совсем наугад. Книжка «Зеланда» ведь при нас! Шучу. Мы конструируем желаемую реальность и тем притягиваем ее. Что хотим? Какую реальность? Потеплее? Насколько теплее? А знаете, когда тепло, вам в постель заползает удав и сверху на вас падают с деревьев такие же, но с крыльями… Что? Не надо? Подождите, я еще не рассказала… Не надо тепло? Ну ладно, представлю, что теплее, чем у нас в горах, но все же для всякой нечисти холодновато. Градусов «сэмь-восэмь», как говорят люди юга. И ее, вот, кстати, воды, должно быть много. (Тише! Я и говорю: «много»! Еще больше? Больше, чем «много»? Хорошо, «еще больше чем много»!) Причем пресной, холодной (повторяюсь – пить очень хочется, который день в пустыне!).
Еще должно быть уединение, как в горах. «Совсем, совсем один», как говорят наши нынешние соседи. Вышла к воде, разделась, руки на воду положила, творишь волшбу, и никто тебе похотливым и ненавидящим взглядов в спину не тычет!
Должно быть много легко добываемой пищи (надоело бегать за каждым животным в горах).
Вот.
Да.
И не должно быть никаких племен по соседству. Никаких войн (о них мы и слышать не хотим). Никаких кровосмешений. Наши женщины с белой кровью не должны принадлежать мужчинам с красной кровью, чей век – родиться и тут же умереть. Не должны принадлежать и мужчинам с зеленой кровью, разговаривающим с дьяволом и таскающимся по свету в поисках удовольствий. Не-ет! «Так не пойдет», как говаривала Моника Белуччи. Мы, женщины, хотим принадлежать лишь себе. Что, кстати, никак не приходит в голову мужчинам. Расскажу такую шутку. Собака (у нас в горах полно собак) сидит и задумчиво говорит: люди думают, что мы любим кости. А мы любим мясо! Вот это как раз про нас, про женщин. Мы любим не то, что вы думаете. Вот рыбу, например, любим. Поэтому и изображаем ее везде.
Короче, дело к ночи. Шутка. Выходим, наконец, к месту. Никого. Вроде бы. Слава Создателю Космоса! Живем, работаем в основном с камнем (есть опыт), природу не трогаем. Еще одна наша пословица гласит: каждая гора хочет иметь в себе подземный зал. Вот мы их и рубим! Я сама люблю подержать в руках топор для рубки камня. Камень – не сердце. То, что ты сделал с ним, запоминает навсегда.
Мы останавливаемся и дальше не идем. Воды много, но мы строим плотины, и ее становится еще больше. Мы бережно выращиваем рыбу и кормимся ею. К северу от нас никого нет. К западу от нас беловолосые, как мы, и жадные до жизни, в отличие от нас, люди. К югу от нас - темноволосые и тоже жадные до жизни люди. Но мало. К востоку, откуда мы прибыли – никого! Извините, надо было позаботиться о своей безопасности! Ну. Я опять ударилась в нравоучения.
Как мы живем? В шесть утра мы уже на ногах. Работа отнимает время, но не силы. Работа рассчитана до мелочей, поэтому не отнимает мозг. Он остается для сновидений. Еда невкусна (ну, кроме рыбы, ясень пень, рука не поднимется сделать невкусной рыбу), точнее, мы специально делаем ее такой, чтобы она не привлекала нас, не отвлекала нас от грез.
Секса нет.
Что же есть, «зачем нам такая жизнь», как говорил герой одного народа, который живет на жарком юге?
Ему не понять. Ему не объяснить, зачем сокращать потребление. Какой в этом смысл? Зачем стремиться упростить жизнь и сделаться - как там их звали? – а, ну да, спасранцами. Те сначала жили в роскоши и неге. Но потом, в 552 году до рождения Оставившего Путь, заперлись в своей стране и стали воинами духа. Зачем?
Мы понимаем.
Живем, радуемся покою. Все получается. Через тысячу лет смотрим: вроде кто-то зашевелился к югу от нас. Вырубает леса. Распахивает почву. В общем, корежит природу. Жаден до жизни.
Как живут те, жадные до жизни? Непонятно живут. Непонятно, во что верят и верят ли вообще. По-моему, они заблудились. Видимо, когда-то они были, как мы, прозревающими, но дали Яви увлечь себя. Про это еще один анекдот: приходит когда-то давно один наш бог, точнее, Спаситель Майтрейя, к иному племени, не людей, а дэвов, чтобы и их тоже спасти. А дэвы те, надо понимать, давно уже у богов как бельмо на глазу! Короче, пришел Майтрейя спасти, но по ходу пьесы передумал. И решил, наоборот, не спасти, а погубить. Это ему как два пальца… Не хочу сказать ничего дурного про Спасителя, просто когда такая работа: в левой руке – живая вода, в правой – мертвая, то… Короче, понимаете, к чему я? Врачу легче всего убить.
Так вот, подходит Майтрейя к дэвам. Те, понятно, ждут, когда Майтрейя начнет их спасать. Ждут Учения. Некоторые даже с блокнотами, чтобы записывать. Майтрейя вот им и говорит: наденьте самые лучшие свои одежды! Ну, они надели. Майтрейя Амитабха их берет и подводит к колодцу. Говорит: загляните вниз! Ну, вот, я так и думала! Сейчас многие из вас подумали, что Будда будет их туда бросать. Нет, он говорит: посмотрите вниз! Что видите? Они ответствуют: себя, говорят, видим, красивых таких. Ну, вот, говорит Будда Майтрейя: то, что вы видите – это и есть Путь, это Альфа и Омега. Ничего больше не делайте, у вас, мол, все уже есть. Те, веселые ушли. Блокноты не понадобились. Хорошее учение!
Хорошее.
На погибель им.
Это я про тех, на юге, которые так же думают.
Они уже приезжают к нам. Они здесь хорошо спят. Они видят хорошие сны. Вот зачем они приезжают. Они отдыхают здесь от себя. Все-таки это очень утомительно: любить Явь! Вот, я опять! Расчувствовалась. Извините.
Мы тоже ездим к ним. И получаем новый вид медитации. Мы даже включаем его в нашу систему жизни. Ряд ежедневных длительных «ползущих» медитаций и затем – одна «летящая». Вот там, у них. Пьете специальную воду, много. Затем, когда уже не можете больше пить, пьете еще столько же. Явь останавливается, скотина такая, и ты можешь видеть очень ясно и далеко, хотя твое тело в лежку лежит на полу.
Это надо делать в компании, иначе очень трудно столько выпить. Приехать к ним, в их сумрачный (но не для нас) город. Затем обязательно лечь в специально приготовленном месте. Затем – нежные женские руки (в моем, женском, случае – мужские) гладят твое тело – в поисках твоего кошелька или, maybe, твоего тела – и ты расслабляешься. Ты отдаешь. Ты готова отдать. Подарить. Тайну. Как надо жить. Тайну, как надо не ссориться. Тайну, как действительно надо любить.
Понимают ли они, гладящие руки и их обладатели, это?
Воспринимают ли они наше знание? Нашу любовь?
Мы знаем, что нет.
Знанию нельзя научить, его можно только обрести вместе со знающим. И молча. Но мы видим, что они тянутся к знанию. К нашему и другому. К любому. Они потеряли свое, потому что это всегда происходит с Любящими Явь. И теперь им надо еще знания, чтобы и его тоже потерять.
Что с ними делать? Признаться, они занимают нас. Они нам интересны. И конкретно мне. Что- то есть в них такое, что привлекает.
Что конкретно мне делать? Конкретно мне? Надо отобрать одного. Или вам - одну, если вы – мужчина. Посадить с удочками на берегу. Это трудно для них. Знаю. Привязать. Поить их этой их водою. Гладить. Показывать путь.
Отвлекать от яви, потому что явь – это морок, созданный тобой и тобой же управляющий.
Пусть приходят к себе. Сядут за домашний орган, поиграют, как мы. Себе.
/p>
И если они увидят что-то страшное в своих грезах, испугаются страшного себя или своего существования – утешить, согреть и упрямо показать путь снова.
Упрямо.
Не спеша. Слишком медленно? По Дерибасовской гуляют постепенно, как говаривал Будда Майтрейя.
Такие мы, иначе мы не умеем.
Ну, До свидания!
Приезжайте к нам! Адрес такой: планета Земля, налево от лифта.
P.S. Конечно же, забыла. Наш генетический код: N3, сине-зеленый. На тот случай, если захотите себе такой же.
Удачи!
Вот, это звездочки на асфальте. Какая из них – ты?
На главную [3]