СМЕЮЩИЕСЯ В ХРАМЕ
(Рождественская история)
- А еще раньше, Цадок? Что было еще раньше?
- Еще раньше жил человек по имени Погонщик Старых Верблюдов, потом
еллины назвали его Сын Звезды, Зороастр. Он объяснил всем, что Божий мир
изначально благ, а все плохое в нем временно и побеждается в конце дней
через свободный выбор каждого из нас в этой жизни. Земля - Храм Бога, и
каждый должен очищать его через добрые мысли, добрые слова и добрые дела.
Пятилетний мальчишка несколько раз обежал вокруг идущего к городу
Цадока, демонстративно оглядывая все кругом и указывая руками на все, что
видел: на оливковую рощу невдалеке, на близкую речку, на раскидистую
смокву за ней, на дальние невысокие скалы, на зеленеющее поле, на тропу,
которой они шли, на редкие облачка в ясном небе.
- Мы в храме, Цадок? А как же наш храм в Иершалоиме, он ведь тоже
красивый и все ходят туда, и детей носят, совсем малых, - чтобы сразу
знали, где храм. Почему Зороастр - Сын Звезды? А его принесли в храм,
когда он родился? Что он сказал, когда родился? Мама говорит, что сначала
я сказал "Цадок", - хотя ты не мой отец. Она удивилась и показала потом
меня тебе, да? Так было? Про Сына Звезды ты в Персии узнал? Я тоже хочу
туда, потом домой. А почему ты не ходишь в наш храм?
Симон Маккавей тебя не любит, или он тебе не нравится? Мама говорит,
что про первосвященника лучше не говорить ничего, - но я хочу все знать.
Ты ведь Учитель, Равви, вот и расскажи. Говори, Цадок!
Они подошли к дощатому мостику-настилу над большим ручьем. Учитель взял
мальчишку за руку и показал в прозрачную глубину у дна.
- Видишь две рыбы стоят у дна против течения? Они всегда молчат, хотя
знают про свой ручей все. Время течет быстро, как ручей. А вон там дальше
на берегу овцы, вот видишь - баран повернулся, смотрит на нас? Видишь,
уходит теперь, и овцы за ним. Наступает новое время, Симеон. Была эра
Овна, наступает эра Рыб. Овны шумные, прямые, упрямые. Рыбы молчат и дышат
тайной воды. А кто будет теперь весь в словах, - как рыбы в чешуе, - тот
от сатаны, Симеон.
Симеон вдруг застыл на мгновение, как будто что-то услышал, вырвал руку
и побежал с настила к едва видной тихой заводи, которую образовал изгиб
ручья у песчаного плеса в высокой траве. Присел там на корточки и увидел
ту, которая позвала его. Это была маленькая рыбка, чуть больше пескаря.
Она выплыла прямо к нему, на расстоянии вытянутой детской руки и как-будто
глотнула воздух, высунув рот из воды. "Ты", - как тихий гром услышал он с
неба, - почему-то с неба, не из воды, а на воде лопнул воздушный пузырек.
Несколько секунд они застыли, глядя друг на друга. "Сейчас еще что-то
скажет", - точно знал мальчишка и замер до дрожи. Вдруг шевельнулась трава
рядом с ним, легкий порыв ветра показался грозным чьим-то вздохом и
испугал обоих. Он сморгнул, и увидел ее уже уплывающей, как будто
огорченной этим вздохом.
- Цадок, Цадок! Ты слышал? Она... Она... Сверху сказала "Ты", - мне
сказала! Ты слышал, Цадок? Ты слышал?!
- Ты сказал, я слышал, - улыбнулся Цадок. - Значит, придется рассказать
тебе.
Значит ты, это - Ты. Тогда слушай. Первое, что сказал Заратуштра? Как
только родился, он рассмеялся радостно, как маленький звонкий колокольчик
прозвучал в огромном храме, на Земле. Об этом написано в Авесте, на
воловьих шкурах, и я переписал их в Персии, всю двадцать одну книгу. Я
покажу тебе эти свитки, и ты, Симеон, - значит ты, - через много-много
лет, после войны с Римом, после землетрясения спрячешь их в пещерах на
берегу Мертвого моря, и они будут дожидаться там другой, за Рыбами,
следующей эры... Ты спрячешь в тех пещерах все наши свитки, и Авесту тоже.
Спрячешь и завернешь их так, чтобы они выдержали две тысячи лет. Запомни,
Симеон!.. Сыном Звезды его назвали за то, что он смотрел на звезды и знал
будущее... Храм в Иершалоиме будет перестроен, он будет еще красивее, и ты
увидишь его, и будешь часто бывать там. Но опасайся начальников храмов,
построенных людьми. И этого Маккавея, и других, за ним. Вырастешь, поймешь
почему. Запомни, наступает время тайн. Ты будешь жить долго, очень долго.
Ты даже устанешь жить, Симеон. Ты проживешь в два раза дольше меня.
- Ты что, уже умрешь, Цадок? Почему ты так говоришь? Тебя убьет
Маккавей? Я не хочу. Давай уйдем в Елладу, в Персию. Ты сказал - храм
везде. Твои ессеи зовут тебя Мудрым, давай уйдем с ними. Ты как Баран у
них, они пойдут за тобой.
- Они не пойдут. И я должен быть с ними. Но мое время уходит. Тебе
сейчас семь лет, мне - скоро семьдесят. Еще три года я буду здесь...
- Я не хочу, Цадок. Сделай так, чтобы ты жил, - ты все можешь. А
помнишь, ты говорил, что Илия снова придет? И ты придешь снова?
- Да, Илия снова придет. А за ним, через полгода после него, приду и я.
Снова приду. И ты, - раз это Ты, - ты дождешься и узнаешь меня. Ты не
умрешь, пока снова не увидишь меня, мальчик. Запомни, как бы ты не устал,
чтобы ни было потом, я приду снова, и ты узнаешь меня.
- Но как я узнаю тебя, Цадок? Сколько мне будет лет?
- Тебе будет сто сорок лет, Симеон. Ты будешь однажды в храме и там
узнаешь меня, потому что я рассмеюсь там, в храме.
- В храме нельзя смеяться. Все стоят там тихо и слушают Маккавея. Тебя
выгонят, и тебе будет стыдно.
- Мне будет сорок дней от роду, Симеон, и меня простят. Многие даже и
не услышат. Но ты услышишь и узнаешь меня, когда я рассмеюсь в храме, как
Сын Звезды. И скажешь нашим, моим ягнятам, ессеям, что я вернулся.
- Ты говоришь непонятно, Цадок, но я запомнил. Смотри, если обманешь,
если не придешь снова, я выкопаю твои книги из пещеры и прочту их. И все
узнаю тогда.
- Договорились, мальчик.
- Зачем же ты придешь снова скоро, если твои книги найдут только через
две тысячи лет?
- Скоро? Почти сто сорок лет - это не скоро. Я приду объяснить людям,
какая она, эта эра Рыб, эра молчания и милосердия, эра любви и
сострадания. А если не поймут меня, я возьму перед Богом все их грехи на
себя, искуплю их. Потом, не сразу, люди поймут меня, поймут мой Новый
Завет. Ты же запомни, - я рассмеюсь в храме, как Сын Звезды...
-----------------------
Читать дальше:
http://free-book.ru/news,1,143... [2]
На главную [3]