"Когда в самом начале этой беседы Ты сказал мне, что все мы сами становимся причиной своей смерти, мне тогда сразу пришло в голову, что каждая смерть по определению является самоубийством. И с тех пор я постоянно думаю об этом.
Это не правильно.
Тот факт, что каждый человек — причина завершения собственной жизни, вовсе не означает, что люди сознательно решают умереть. Это также не означает, что они умирают, чтобы избежать каких-то условий или обстоятельств.
Стать причиной чего-то и сознательно выбрать это — две совершенно разные вещи.
Что? Не понимаю.
Ты можешь быть причиной аварии, но это не означает, что ты выбрал ее сознательно.
Ага. Понятно, о чем Ты.
Поэтому давай проясним, о чем мы тут говорим. Каждый из вас служит Причиной всего, что случается в его жизни, включая смерть. Но большинство людей не осознают этого на сознательном уровне.
Но если человек все-таки осознает это — между прочим, данный диалог способствует такому осознанию, — не означает ли это, что, когда человек умирает, он совершает самоубийство? Ведь с этой точки зрения каждый человек является причиной завершения собственной жизни? Или я что-то упустил?
Чтобы определить смерть как самоубийство, должно быть соблюдено два условия.
1. Ты осознаешь, что делаешь, — то есть сознательно выбираешь смерть.
2. Ты выбираешь смерть ради того, чтобы убежать от жизни, а не завершить ее.
Одна из целей этой беседы — помочь тебе соприкоснуться со святостью твоей физической жизни; помочь прийти к пониманию, что жизнь в теле — это неоценимый дар.
Выше Я говорил, что смерть — это сильный момент творения, и это так. Но она задумана, чтобы прийти К чему-то, а не сбежать ОТ чего-то.
Вопрос самоубийства настолько болезнен, что я даже не хотел его поднимать. Вначале через боль проходит тот человек, кто, в силу тех или иных жизненных обстоятельств принимает решение лишить себя жизни. Затем испытывают боль его родные и друзья. Есть ли здесь возможность для утешения — для кого бы то ни было?
Утешение может прийти с пониманием, что с человеком, совершившим самоубийство, теперь все в порядке. У него все хорошо. Его любят, и Бог никогда не покинет его. Он просто не достиг задуманного. Это важно понимать любому, кто задумывается над проблемами, связанными с самоубийством.
Так Ты говоришь, что самоубийцы не подвергаются никакому наказанию?
В мире, который вы называете загробным, нет такого явления, как «наказание». Наказанию подвергаются лишь те, кто остается жить. Они переживают тяжелейший шок, и не всем удается до конца оправиться от него. Все эти люди испытывают колоссальную горечь утраты. Некоторые до конца своих дней винят себя в случившемся. Они пытаются понять, что сделали не так, и терзают себя мыслями о том, как могли бы предотвратить случившееся.
Самое грустное, что те, кто лишают себя жизни, думают, будто им удастся что-то изменить. Однако это не так.
Когда человек сводит счеты с жизнью, чтобы от чего-то сбежать, он создает отнюдь не ту ситуацию, которая позволила бы ему сделать это. Если ты собрался покончить с собой, чтобы от чего-то уклониться, знай: ты задумал невозможное.
Желание избежать боли — нормально. Это часть человеческого танца. Но в обсуждаемом нами случае человек пытается уклониться от опыта, который душа решила пережить, а не сбежать от него.
Человек считает тот или иной опыт слишком болезненным или сложным, и он стремится уйти в пустоту, где нет ни объекта для противостояния, ни причин для страха. Но никто не попадает в пустоту, поскольку этой пустоты просто нет. Никакой пустоты не существует.
Пустоты нет нигде во Вселенной. Ее вообще нигде нет. Не существует никакого «места, где нет ничего». Куда ни пойди, пространство чем-то заполнено.
Чем? Чем заполнено пространство?
Твоими творениями. Куда ни пойди, везде ты встретишь свои творения. От них не сбежишь — да ты и не хочешь этого, поскольку сам сотворил все это, чтобы воссоздать себя. Поэтому бесполезно пытаться обойти свои творения или уйти от них в танце. Танец твоего пути в пустоту не может быть исполнен.
Сформулирую иначе: Танец Пустоты невозможен.
Очень умно. Очень умная игра слов.
Я часто играю словами, чтобы тебе легче было запомнить стоящие за ними послания.
Что ж, я навсегда запомню это: «Танец Пустоты невозможен».
Да, невозможен, ибо с чем ты умираешь, с тем продолжаешь жить дальше.
Сильно сказано.
Я старался.
Прости, что возвращаюсь к этому. Прости, что возвращаюсь к этой теме именно сейчас, когда мы беседуем о самоубийстве, но Ты сказал, что смерть прекрасна. Почему бы тогда человеку, чья жизнь невыносима, не желать смерти, если уж она так прекрасна?
То, что ты называешь смертью, действительно прекрасно, но не более прекрасно, чем ЖИЗНЬ. Фактически, «смерть» и есть жизнь — просто в другой форме.
Я хочу, чтобы ты как следует разобрался в этом вопросе. По ту сторону смерти ты обнаружишь себя таким же, каким ты ушел отсюда. И тогда произойдет довольно забавная штука. Ты назначишь себе еще одну физическую жизнь, в которой должен будешь проработать все, что недоработал в предыдущей.
Значит, я вернусь к физической жизни? Я не могу «проработать свои задачи», пребывая в нефизическом, духовном царстве?
Не можешь. Смысл физической жизни состоит именно в том, чтобы дать тебе контекст, где можно пережить на опыте то, что ты определил для себя, пребывая в духовном царстве.
Поэтому, покидая физическую жизнь, ты не убежишь от чего бы то ни было, поскольку все равно снова вернешь себя в физический мир — именно в ту ситуацию, которой ты стремишься избежать...
Но только теперь тебе придется идти с самого начала.
Ты не воспримешь это как «наказание», или «вынужденную необходимость», или «бремя», поскольку вернешься в мир по собственной воле, понимая, что в этом состоит процесс самосозидания, ради которого ты существуешь.
Поэтому есть смысл уже в этой жизни разобраться со всеми намеченными вопросами.
Да. Именно для этого тебе дана жизнь.
Если ты проживешь жизнь именно так, то умрешь, когда будешь готов использовать смерть как инструмент для создания другой новой жизни. Самоубийца же использует смерть для бегства — но в результате снова создает такую же жизнь с такими же проблемами и переживаниями.
Никогда прежде не слышал, чтобы это было сформули¬ровано таким образом. Твои слова многое проясняют.
Да.
Итак, ты можешь использовать смерть в качестве инструмента для бегства или для творчества. Первое невозможно, второе — поразительно.
Но нет ли в этом осуждения? Не говорим ли мы таким образом, что самоубийство — это «плохо»? Я ведь думал, что Бог не судит.
Нет ничего «плохого» или «неправильного» в том, чтобы снова и снова ставить перед собой одни и те же жизненные задачи и намечать одни и те же переживания. Если хочешь постоянно решать одни и те же задачи — пожалуйста. В этом, как и во всех других вопросах, ты поступаешь как хочешь.
Просто важно знать: если ты надеешься избежать своих задач, то тебе это не удастся. Ты снова столкнешься с ними лицом к лицу. И конечно, это может оказаться довольно скучно.
Многие люди не хотят решать свои текущие проблемы и задачи, поскольку думают, будто они вынуждены делать это в одиночестве. Это ошибочная мысль, но ее придерживаются многие.
Одиночество — величайшая напасть современного мира. Эмоциональное, физическое и духовное одиночество — ощущение изоляции, ощущение, что никто не понимает твоих обид и тягот, чувство, будто твои жизненные ресурсы иссякли, — это формула безнадежности.
Именно перед лицом бесконечной безнадежности у человека возникает ощущение, что не остается другого выхода, кроме бегства. Однако убежать не удастся — придется заново начать то, от чего пытаешься уклониться.
Вот почему Я ныне пришел сказать тебе, что твои ресурсы не иссякли, — это также касается всех людей, и Я хочу, чтобы ты передал им Мои слова. Нужно только воззвать ко Мне, нимало не сомневаясь, что Я помогу. Нужно протянуть ко Мне руку с абсолютной верой и увидеть, как Я протягиваю Свою руку в ответ.
Можно, я задам Тебе довольно жесткий вопрос?
Конечно.
А почему мы должны тянуть к Тебе руки, чтобы Ты протянул руку нам? Если Ты действительно всеведущий Бог, то должен знать, когда нам нужна помощь. Если Ты — всемилостивый Бог, то должен охотно предоставлять помощь еще до того, как мы попросим. Когда человек уже и так стоит на коленях, разбитый и поверженный, почему он должен унижаться еще больше, моля Тебя о спасении? Если Ты такой вселюбящий Бог, почему бы просто не помочь нам, не вынуждая упрашивать?
И если уж об этом зашла речь, что Ты ответишь тому, кто скажет Тебе: «Я взывал к Тебе, и Ты не откликнулся! Разве я не просил Бога о помощи? Как Ты думаешь, почему я в таком отчаянии? Да потому, что вижу: даже Бог покинул меня! Я здесь совсем один. И больше не хочу ничего. С меня хватит. Мне конец. Всё!»
Что Ты ответишь такому человеку, а?
Я отвечу:
Подумай о возможности чуда. Есть причина, почему твой опыт не включает получение ответа от Меня, но в данный момент эта причина не важна. В данный момент важно, чтобы ты обдумал возможность того, что сейчас, прямо сейчас, у тебя уже есть ответ. Открой глаза — и ты его увидишь. Раскрой свой ум — и ты его узнаешь. Раскрой сердце — и ты почувствуешь, что он есть.
Я отвечу:
Лишь если ты обратишься ко Мне с абсолютным знанием, будет дан тебе ответ. Ибо содержанием твоего опыта становится только то, что ТЫ знаешь, ТЫ чувствуешь и ТЫ исповедуешь. Если ты взываешь
ко Мне в состоянии безнадежности, Я приду к тебе, но ты можешь Меня не увидеть, ослепленный своим отчаянием.
Я отвечу:
Ничто из сделанного тобой, ничто из того, что ты причинил себе, не является столь ужасным, чтобы это нельзя было исправить или исцелить. Я могу снова сделать тебя целостным — и сделаю.
Однако ты должен перестать себя судить. Никто не судит тебя больше, чем ты сам. Другие судят тебя извне, но они не знают и не видят тебя, а поэтому их суждения изначально не имеют силы. Так не давай же силы этим суждениям, принимая их за свои. Они не имеют никакого смысла.
Не жди, пока другие увидят, какой ты есть на самом деле, — ибо взор людей помутнен их собственной болью. Но знай: Я вижу тебя в свете чуда и истины — и то, что Я в тебе вижу, Совершенно. При взгляде на тебя у Меня есть одна мысль: «Я люблю этого человека, и он Меня радует».
Я отвечу:
Прощение не нужно в Царстве Божьем. Богу невозможно навредить или нанести оскорбление. Во всей Вселенной есть лишь один важный вопрос, и он никоим образом не связан с виной или невиновностью. Он связан с твоей личностью. Знаешь ли ты, кто ты есть на самом деле? Когда знаешь, все мысли об одиночестве исчезают; от подозрений, что ты ничего не стоишь, не остается и следа; а ощущение безнадежности преобразуется в волшебное осознание, что твоя жизнь — чудо. И это чудо — ты.
И наконец, мой возлюбленный, Я отвечу:
В каждый миг тебя окружают сотни тысяч ангелов. Прими же их помощь. А затем поделись их дарами с другими. Ибо давая — обретешь, а исцеляя — исцелишься. Ты ждешь чуда, и оно все это время ждет тебя. Ты поймешь это, когда сам станешь чудом, которого ждет кто-то другой.
Так иди же и твори свои чудеса, и пусть смерть станет для тебя моментом наивысшей славы, а не сиг¬налом к величайшей скорби. Используй смерть как инструмент творчества, а не разрушения; как средство для шага вперед, а не для отступления. Таким выбором ты почтишь Саму Жизнь и позволишь Жизни осуществить твою величайшую мечту еще до того, как ты покинешь физическое тело: мир в душе.
Спасибо.
Спасибо Тебе за эти слова.
Я молюсь о том, чтобы их услышали все, кто терзаем болью.
И я должен задать Тебе еще один вопрос обо всем этом. А как относиться к ситуации, когда человек просит другого — врача или друга — помочь положить конец жизни?
Ты говоришь об эвтаназии, а это совсем другое дело. Это когда человек понимает, что его жизнь практически уже закончена и единственный опыт, который ему еще предстоит в этом мире, — это неослабевающая физическая боль и унижение, сопровождающие процесс умирания.
Эвтаназию нельзя приравнять к самоубийству. Если человек намеревается покончить с собой, когда он сравнительно здоров и может вести активную жизнь, — это одно. Если же человек хочет прекратить свою жизнь, когда он сам и его врачи уверены, что ему осталось жить совсем немного, — это совсем другое.
Когда у человека есть подтвержденная медицинскими свидетельствами уверенность, что его жизнь в
физическом теле близка к завершению, вполне уместен вопрос: «Нужно ли мне пройти через предсмертную боль и унижение?» Каждая душа отвечает на этот вопрос по-своему, и никакой ответ не будет неправильным — ибо такого понятия, как «неправильный» ответ, не существует."
С Любовью, Анатолий.
На главную [2]